История первая
У Фильки была бабушка, а у бабушки был Филька, бабушкины дети, их жены и мужья, внуки, их жены и мужья и даже правнуки, пока без жен и мужей. Филька был маленьким, черным песиком дворовой породы и очень любил бабушку. Так же страстно, как он обожал бабушку, он не любил бабушкину родню.
Филька считал, что родни у бабушки слишком много, они приходили толпой по субботам и начинали бабушку ругать. Ругали ее за Фильку, за его грязные лапы и за то, что он спит на бабушкиной кровати, и кровать теперь вся в Филькиной шерсти, ругали за то, что бабушка забывала поставить кастрюлю с супом в холодильник, ругали, ругали, ругали бабушку, как маленькую девочку.
Родственники бесцеремонно шарили по бабушкиному домику, вытирали пыль, мыли полы, безжалостно выбрасывали из холодильника кусочки сыра и колбаски, сбереженные бабушкой специально для Фильки, кусочки, которые она забыла ему отдать и которые, по мнению родни уже завонялись, а на взгляд Фильки пахли невероятно вкусно, и он жалобно скулил, глядя на мусорное ведро.
Родственники набивали холодильник свежей провизией и, говоря, что они и так потеряли уже очень много времени, стремительно убегали, не забыв напугать бабушку обещанием забрать ее жить к себе.
– На этаж? – волновалась каждый раз бабушка, словно ей это предлагали в первый раз, – ни за что! Страсть какая! А Филька как же? Он к вольной жизни привык, ему бегать надо! – говорила бабушка, думая, что вот это и есть самый важный аргумент, почему ей нельзя уезжать из ее маленького домика.
Родня смотрела на Фильку и морщилась, Филька пялился на родню и негромко рычал, родня машинально потирала шрамы на руках – свидетельства Филькиной нелюбви и презрения и думала, что хорошо бы Фильку кому-нибудь подарить, кому-нибудь, кто живет за тысячи, нет десятки тысяч, сотни тысяч километров отсюда, желательно на Северном Полюсе.
Родня, ругаясь на прощание, целовала бабушку, показывала кулак Фильке и убегала, а Филька думал, что субботы случаются слишком часто, это с одной стороны, но если подумать, то за субботами бывали воскресенья, а, значит, после шумной и ругающейся родни неизбежно должна была прийти Ольга – младшая бабушкина внучка.
В ее обязанности входило купание бабушки. Это только казалось простым делом, но на самом деле загнать бабушку в ванну, предварительно сняв с нее два халата, майку, фартук, два платка, шерстяные носки, смешные рейтузы и хлопчатобумажные колготы (а именно так одевалась бабушка круглый год и всегда, даже на самом жарком солнцепеке говорила, что ей зябко и дует. Она нашла бы сквозняки и в Сахаре в разгар лета), было почти невозможно.
Только тогда, когда Ольга обещала бабушке, что Филька тоже примет ванну, только в тазике, отдельно, потому что очень негигиенично собаке принимать ванну вместе с бабушкой, да и неприлично, конечно! Только тогда бабушка медленно и неохотно раздевалась, говоря, что не надо стирать ее многослойные одежки, и что она за всю неделю совсем не испачкалась, но Ольга вынимала из пакета чистую, пахнущую солнцем одежду и говорила бабушке, что в этот раз она надушила бабушкин халат абсолютно, невероятно, сумасшедше дорогими и редкими духами. Бабушка очень любила разные духи и каждый раз, делая вид, что ей очень не хочется, быстро (как она полагала) лезла в ванну и покорно позволяла Ольге мыть ей голову, следя, чтобы Фильку тоже очень тщательно выкупали.
Воскресенье всегда выдавалось хлопотным и утомительным. Все из-за купания. Зато потом Ольга усаживала бабушку и Фильку на диван и потчевала бабушку котлетами. Фильке Ольга всегда приносила “воскресный суп”, так она называла наваристую похлебку из мясных обрезков, где так же была и капуста, которую Филька очень любил. Бабушка всегда тайком (как она думала) клала в Филькину миску котлетку, считая, что собаке мяса много не бывает, а капусту пусть кролики жуют, на то они и кролики.
Каждое воскресенье бабушка немного плакала и сетовала на то, что она такая старая и немощная и что жить ей осталось недолго. Филька подвывал за компанию, впрочем, не понимая, что это значит – жить осталось недолго? Филька считал, что так все и будет продолжаться. Их с бабушкой мирные будни, визит родни и купание, после которого они с бабушкой, разморенные и уставшие, сидят на диване и вкусно ужинают.
– Так и будет! – тихонько шептала Ольга Фильке, целовала бабушку и говорила, что если она поскорее ляжет в кровать и если Филька будет рядом, то все плохие сны и несчастья испугаются такого охранника и разобьются вдребезги, а завтра будет новый день – прекрасный и удивительный.
Автор: Оксана Нарейко
-300x300.jpg)
