Ожидаемое введение Евросоюзом пошлины на зерно из России и Белоруссии в размере 95 евро за тонну, о чем на днях сообщило издание Financial Times, станет еще одним жестом в копилку сегментации некогда общих для мира рынков сырья.
Пошлина вводится на фоне быстро разрастающихся протестов европейских фермеров, которые силовым способом заблокировали импорт украинского зерна в Европу. Теперь же ЕС уже экономическими методами, но сугубо из политических соображений блокирует импорт зерна из РФ. Размер пошлины спровоцирует 50-процентный рост цен на поставляемую продукцию, то есть является фактически заградительным. В краткосрочной перспективе это, вероятно, обрадует европейских фермеров, но в долгосрочной – расстроит европейских потребителей, для которых зерно и продукты из него станут роскошью.
Несмотря на санкции и административные барьеры, Россия продолжает наращивать свою долю на мировом зерновом рынке. Согласно оценкам Института конъюнктуры аграрного рынка, в текущем маркетинговом году (июль 2023 – июнь 2024 года) доля РФ в мировой торговле пшеницей может вырасти с 22% до 25%. Общий экспортный потенциал может достичь 67 млн тонн с учетом валового сбора и остатков зерновых на складах. В конце 2023 года Федеральная таможенная служба заявила о том, что доходы федерального бюджета от экспорта продовольствия уступают лишь доходам от экспорта нефти и газа.
Продовольствие уверенно становится новой нефтью России и одновременно – фактором геополитической значимости страны. В отличие от экспорта углеводородов, экспорт зерновых на фоне санкций не только не просел, но быстро прирастает. Главные покупатели российского зерна находятся отнюдь не в Европе – это Китай, Ближний Восток, Египет и Казахстан. На российском продовольственном экспорте почти не сказался и уход из страны крупнейших западных зернотрейдеров, таких как Cargill и Viterra – местные активы этих компаний перешли в собственность и управление российских структур и продолжили свою работу по профилю.
Москва не только не слишком опасается европейских пошлин на свою продукцию, но готова сама ввести дополнительные пошлины в отношении недружественных государств и, наоборот, освободить экспорт от обременений в дружественные страны. В декабре 2023 года были внесены изменения в таможенное законодательство, которые позволяют правительству снижать и даже обнулять пошлины на экспорт продукции в дружественные страны, что в полной мере распространяется и на продовольственный экспорт.
Эта мера в краткосрочной перспективе может вылиться в некоторое ограничение доходов бюджета от экспорта продовольствия, но ее долгосрочная цель – занять лояльные российским товарам рынки, под которые будет выстраиваться новая логистика поставок.
Та же логика – у создания продовольственной биржи БРИКС, которая позволит выстроить собственную систему ценообразования, не зависящую от американских и европейских биржевых площадок. Идея принципиально согласована на уровне стран-учредителей организации. Ее внедрение потребует времени, а основной вклад в ускорение процессов даст увеличение доли торговли в национальных валютах стран БРИКС.
Принципиально же идея признана жизнеспособной и полезной. Дело в том, что внутри БРИКС – практически идеальный баланс спроса и предложения. Согласно данным Союза экспортеров зерна, общий сбор странами БРИКС (включая новых членов – Саудовскую Аравию, ОАЭ, Египет, Иран и Эфиопию) достигнет 1,24 млрд тонн (44% от мирового) зерновых, тогда как потребление максимально приблизится к этому значению – 1,23 млрд тонн. Таким образом, именно общий продовольственный рынок БРИКС способен стать локомотивом экономической интеграции входящих в объединение государств.
Отдельная история связана с СВО и подвижностью границ России. Из клуба крупнейших экспортеров зерна вылетела Украина. Ее доля на традиционных рынках резко снизилась, нишу украинских занимают российские и казахстанские поставщики. Связано это как со снижением сбора зерновых на присоединенных Россией, а также прифронтовых территориях, так и с выходом РФ из зерновой сделки и резким падением зерновой перевалки в портах Одессы и Николаева.
Данными соображениями обусловлено сделанное в начале года заявление МИД Франции о том, что в случае поражения Украины Россия займет 30% мирового рынка зерна. Сложно сказать, насколько точны подсчеты французов: в 2021-м, сравнительно спокойном, году доля Украины в мировом экспорте зерновых составляла около 14%. При этом наиболее интересные в аграрном смысле регионы находятся в центральной (Полтавская, Днепропетровская, Кировоградская, Винницкая) и юго-западной (Одесская, Николаевская) частях страны, прямо не затронутых боевыми действиями. Таким образом, основной вклад в падение значимости Украины как поставщика зерновых лежит не столько в плоскости производства, сколько затрудненной логистики.
Возможное присоединение даже части из перечисленных регионов к России вкупе с черноморскими портами способно разогнать вес страны в мировой торговле зерновыми до 30–35%, что превратит Москву в абсолютную доминанту на продовольственном рынке в масштабах планеты. И это уже будет рычаг влияния на мир почище нефти и газа. На смену энергетическим кризисам рано или поздно придут кризисы продовольствия и чистой воды. И к тому моменту и первого, и второго у России будет в избытке.
