Хотел писать про одно, а получилось совсем другое. Читатели виноваты (хнык-хнык), натолкнув в комментариях вчерашней статьи на очень серьёзную тему, конкретно: почему именно американский знаменитый журналист и блестящий интервьюер «поплыл» при объяснении ему прописных истин бытия русского народа, его отношения к к окружающей действительности. Для затравки – эпиграф. Нет, несколько выдержек из беседы, а после объяснюсь:
Т. Карлсон: Можно спросить? Вы говорите, что часть Украины на самом деле является русскими землями сотни лет. Почему тогда, когда Вы стали Президентом, вы просто не взяли их, 24 года назад? У вас ведь и оружие было. Почему Вы тогда так долго ждали?
***
Т. Карлсон: Вы Виктору Орбану говорили об этом, что он может вернуть себе часть земель Украины?
***
Такер Карлсон: Запад боится сильной России, однако Запад не боится сильного Китая.
Путин: Мы сейчас не будем говорить, кто кого боится, мы не будем рассуждать такими категориями.
Т.Карлсон: Я чувствую, что Вы испытываете горечь по этому поводу, я понимаю. Но почему, как Вы думаете, Запад тогда так вас оттолкнул?
Путин: Вы сказали, что я испытываю горечь от ответа. Нет, это не горечь, это просто констатация факта. Мы же не жених и невеста, горечь, обиды – это не те субстанции, которые в таких случаях имеют место быть.
***
Т. Карлсон: Позвольте, Гитлера уже 80 лет нет в живых, нацистской Германии больше не существует. А вы говорите, что хотите потушить этот пожар национализма. Как это сделать?
Путин: Послушайте меня. Ваш вопрос очень тонкий, он очень противный этот вопрос… И можно я скажу, как я думаю? Не будете обижаться?
Вы говорите: Гитлера нет уже столько лет, 80 лет. Но дело его живёт. Люди, которые уничтожали евреев, русских и поляков, живы. И Президент, действующий Президент сегодняшней Украины, аплодирует ему в канадском парламенте, аплодирует стоя! Разве мы можем сказать, что мы целиком выкорчевали эту идеологию, если то, что мы видим, происходит сегодня? Вот что такое денацификация в нашем понимании. Надо избавиться от тех людей, которые эту теорию и практику оставляют в жизни и стараются её сохранить, – вот что такое денацификация. Вот что мы под этим понимаем.
***
Т.Карлсон: Христианство – ненасильственная религия, Христос говорит: «подставить другую щеку», «не убий» и так далее. А каким образом лидер может быть христианином, если приходится убивать кого-то другого? Как можно это примирить в себе?
***
Для начала прокомментирую последний пассаж мистера Карлсона, у которого (говорят) отличное историческое образование. Не знать смысла высказывания «ударили по правой – подставь левую» для выпускника знаменитого Тринити-колледжа в Хартфорде, по меньшей мере, стыдно. Тем более, будучи истовым англиканином. В Иудее времён Христа удар по правой щеке (пощёчина наотмашь тыльной стороной правой руки, важен порядок действия) означал публичное оскорбление, данный конфликт разбирался на досудебном уровне, обычными старейшинами. «Подставить левую щеку» и получить по ней такой же удар – уже подсудное действие, намеренное унижение или избиение. Смысл фразы Иисуса: стерпи, но заставь обидчика задуматься, а нужны ли ему судебные тяжбы по составу тяжкого преступления. Это если коротко.
Идём дальше, к самому началу интервью, где чистопородный американец, представитель тамошних элит (мистер Карлсон – эталон успеха для янки, обладающий состоянием в полмиллиарда долларов), демонстрирует исключительный архетип обитателя Нового Света. Соответствующее мышление, само собой прилагается. Какое оно? На низовом уровне – возьми силой то, что можешь. Вот откуда такое искреннее: «Почему вы просто не взяли их 24 года назад? У вас ведь и оружие было!». Это раз.
Дальше чуть сложнее уровень взаимоотношения с действительностью, ярко проявившийся в тоже эмоциональном недоумении: «Вы Виктору Орбану говорили об этом, что он может вернуть себе часть земель Украины?» Перевожу с американского элитарного – если есть союзник со сходными интересами или любое беззаконие можно прикрыть правом сильного … чего вы, туземцы бестолковые, теряетесь! Договорились тишком да ладком, пришли бы и решили свои вопросы. Особенно с такой мощной и безапелляционной «исторической базой». Лузеры какие-то (подумал мистер Карлсон).
Третье. Утверждение, словно из Книги Бытия: Запад боится сильной России, однако Запад не боится сильного Китая. И ответ Владимира Владимировича, что подобными категориями не стоит рассуждать. С дополнением, что «соседей не выбирают». Ещё один системный изъян архетипа истинного американца, привнесённый в культуру Нового Света переселенцами-колонистами из нищей, разодранной в клочья Европы. Где веками стукаются боками сотни государственных и полугосударственных образований, все друг у друга на головах сидят и бесконечно воюют друг с другом.
Это только Франция с окрестностями…
Европа (а потом Америка) всю дорогу при смене или реформировании собственных социальных парадигм обязательно утыкаются в шовинизм, расизм, религиозную или социальную нетерпимость, ксенофобию и войны. Ну не получается по-другому! Девяносто из ста типичных американцев, согласно исследованиям Института Гэллапа, имеют в голове деструктивную мифологию «универсального врага», всегда мечтающего разрушить его уютный мирок.
Насколько такое мышление можно считать шизофренией – не берусь ярлыки развешивать, но генезис понятен: Крестовые Походы, лютый антисемитизм, религиозные войны, охота на ведьм, агрессивная колониальная политика и оправдание геноцидов, многие другие реалии европейской цивилизации сформировали особый тип мышления. Где без «универсального врага» никак. Как следствие – ранжирование угроз и самовнушение: этого мы боимся больше, а другого – меньше. И железная убеждённость, что весь окружающий мир думает, воспроизводится и существует ровно так.
Четвёртое. «Гитлера уже 80 лет нет в живых, нацистской Германии больше не существует» … чего вы к наследию покойника привязались? Такер Карлсон в очередной раз совершенно искренне удивлён, что русские столь несовершенны. Неспособны избавиться от «теней прошлого». Это можно назвать феноменом, исключительно американским душевным недугом. Если хотите – сознательным уходом от реальности, когда в угоду политическому моменту ведутся сознательные фальсификации истории в свою пользу.
Процесс начался очень давно, а после 2001-го года получил государственную целенаправленную поддержку в сознательной деградации общего образования. Именно поэтому добрые русские люди неприкрыто изумляются невежеству американских элитариев и политиков, безразличию простых янки к любой исторической памяти. И закономерному итогу – отсутствию объективной исторической картины происходивших процессов, очень больно начинающих карать в современности. Шекспир говорил, «прервалась связь времен».
Глубинные причины вышеприведённых изъянов мышления добропорядочного и успешного американца, коим несомненно является мистер Карлсон заложены в самом архетипе так называемого «американского духа». Построенного на предвосхищении всего и вся в парадигме «что я буду с этого иметь».
Очень глубокие исследователи-филологи убеждены, такое мышление связано с особенностями английского языка, когда будущее время сопряжено с глаголами «воли и поведения» (will = хочу, shall = должен). Прочие континентальные языки Евразии обозначают будущее статично, даже безвольно: нечто будет = имеет быть («иметь» – статическое владение, а не процессное воление). Так формируется ценностное понятие «истины».
Для янки она должна иметь … конечную стоимость, прибыльность, маржу. То есть, быть кредитоспособной. Именно поэтому США живут в кредит, словно не понимая, что живут за счёт будущих поколений. И столь безразличны к наличности, считая хорошую кредитную историю в банке величайшим достижением. Вся страна вовлечена в биржевую игру, более 80% простых янки имеют на руках акции. Живя не в мире Истории, а хрестоматийной Футурологии. В попытке угадать завтрашнюю цену акций, курс валют, прогнозы на рост/падение рынка, отрасли, группы компаний, корпорации.
Архетип
Сложно? Предлагаю тогда заняться почти бытовым упрощением и постараться понять, что есть типичный американец. Держа в тылу мысль, что элита многие качества архетипа возводит в абсолют. Порой переходящий, как водится – в абсурд. Начну с того, что мировые настоящие цивилизации базируются на особых формах философии, классической национальной литературе, ярких культурологических особенностях. Что Вы знаете об «американской философии» или «американской литературе», внёсших в мировое наследие хорошо заметный и очевидный вклад? Не напрягайте память – нет такого.
Америка возникла, если рассуждать мистически – как общество «умерших людей», пересекавших Атлантику словно античные греки, отправлявшиеся в царство Аида. На лодке через реку Стикс. Смысловая нагрузка тоже понятна, так человек меняется, через смерть получает новое загробное рождение. Прибывая в Новый Свет, пилигримы-переселенцы попадали во вторую мистическую для их сознания реальность Нового Вавилона. Либо «плавильного котла», где грязная руда с примесями и шлаком прежних жизненных установок превращается в чистый металл. Чистый от корней происхождения, национальности, культуры своего места рождения.
Именно поэтому столь печальная судьба постигла аборигенов-индейцев, слишком цеплявшихся за свою землю. Их просто целенаправленно истребили «новые американцы», даже не пытаясь ассимилироваться, как всегда происходило во время больших миграционных процессах до той поры. В качестве иллюстрации можно вспомнить Латинскую Америку, где после эпохи грабежа, эпидемий и дискриминации наступила эра взаимопроникновения культур. Едва вопрос христианизации был решён положительно.
Американцы будущих США изначально начали решать вопрос радикально, как только их численность приблизилась к критической на побережье Атлантики. Варварское отношение к коренному населению и природе здесь приобрели фантасмагорические формы, всё измерялось акрами и количеством сырья, возможностью извлечь природные богатства и выгодно их продать. Так были вырублены вековые леса, уничтожены сотни миллионов бизонов в прериях, изгажены реки и озёра, истреблены прежние моральные устои отношения к земле и труду. «Новый человек» всё кроил по-новому.
Если уйти в мистику и символизм – то никогда американцы не выбирали себе «растительные тотемы» для культурного кода, предпочитая животных. Тем самым на подсознательном уровне отрицая связь корней с землёй, длительность процессов роста и развития. Эволюция была построена на стремительном прибытии из-за океана рабочих рук, интеллекта, творчества, компетенций. Не нужно выращивать своих гениев и рабочих, куда проще завозить в неограниченных количествах. И осваивать пространства, словно первопроходцы, ковбои, рисковые золотодобытчики и трапперы.
С их тотемами «Белого Клыка», «Краба», «Акулы», «Спрута», «Кита». Так к слову, напоминаю самые знаменитые литературные образы американской литературы Д. Лондона, Норриса, Драйзера, Хемингуэя, Мелвилла. Поэзия примерно такого же пошиба, почитайте Уитмена и Сэндберга. Простенько, незатейливо, без глубоких чувств, размышлений и глубины. Ровно так же произошло с христианством Америки, где протестантизм десятков течений, католицизм и щепотка православия буквально взорвались самыми дикими ересями и сектами. Исключительно законно, в рамках «свободы вероисповедания, плюрализма мнений и полной свободы личности».
Так и повелось, что в одном, самом малом городишке уживались несколько представлений о Творце. Для протестантов всех мастей он был «Бухгалтером-Счетоводом», щелкающим костяшками счётов и отмеряющим райскую благодать соразмерно нажитому достатку. Католики почитали жестокого и строгого Отца, негритянское население пело ему душевные песни, как родному Брату, а латинос видели Младенца под опекой взрослой и внимательной Богоматери. С полным отсутствием европейской зацикленности на хрестоматийной дьявольщине. Одним словом – общество подростков.
Как следствие, пренебрежение социальными и культурными механизмами торможения. В Америке испарялась чопорность англичанина, искрящая беззаботность итальянца, мелочность бюргера, застенчивость славянина, закрытость азиата. Свобода! Максимум естественности и непосредственности. Как отмечали путешественники – излишняя импульсивность, постоянное перевозбуждение, нервное напряжение, необдуманные реакции. И очень странная музыка назойливо-громкого салуна. Куда стекаются очень довольные собой люди после трудового дня, святая святых любого американца.
С доминирующим вопросом в любом разговоре, ведётся ли он в грязной таверне, деловой конторе или академической гостиной: «как это работает», «как улучшить», «как дешевле сделать». Пытливый ум на всех уровнях для достижения величайшей благодетели и американской мечты «Как заработать миллион». Именно заработать, а не украсть (хотя потом научились лучше всех в мире). Это старая догматика протестантов, сделавших безработицу страшным грехом, а вызывающим благословение Небес – образ «homo faber», человека трудящегося/работающего. С обязательной молитвой и тягой к риску.
Как всё уживалось в том архетипе? Как-то … Культ изобретательства, постоянного стресса, готовности экспериментировать, поставить все фишки на «зеро», небывалая мобильность, азарт обжить новое место при минимуме образования и систематического повышения квалификации/умений. Поскольку культовыми являются совсем другие примеры достижения успеха, публичного признания, достатка и процветания. Тут главное «пиар и реклама», а не долго культивируемые личные качества, интеллект, мастерство.
Последствия
Столь сильная трансформация коллективного сознания, его небывалая лёгкость и некритичность к происходящим историческим событиям порождает одну хорошо известную химеру – мифологизацию. Она в американской историографии началась с самого начала государственности, Войны за независимость США 1775-1782 гг., когда колонисты подняли мятеж против метрополии Великобритании. А после случилась страшная национальная трагедия, едва не поставившая крест на существовании США – Гражданская война. Стоившая американцам кризиса идентичности, поскольку смерть сотен тысяч сограждан так и не была понята. А на вопросы «кто мы», «что нас объединяет», «что теперь делать» – не получили исторической оценки.
XIX век в Европе стал расцветом национальных империй и сильных централизованных государств, лучшие энциклопедические умы писали «национализирующие истории», способные сплотить нацию/державу. Как водится, создавался Пантеон национальных героев и мифов. Преимущество Старого Света было в том, что здесь было где разгуляться историкам, идеологам, философам, глубина веков позволяла складывать любые конструкции национального единства. У американцев была пустота, несколько исторических дат из времён обретения независимости, да страшная братоубийственная резня, так и не примирившая Север и Юг.
Так из банальной «зимовки Велли-Фодж» (военный лагерь Континентальной армии Джорджа Вашингтона во время Войны за Независимость США) сотворили такое эпичное событие, кто читал американские учебники/исследования на тему или наблюдал за ежегодными торжествами с обязательным присутствием президента – будет либо смеяться, либо искренне жалеть добрых американских людей. Коим впаривают грустное и рутинное бивачное мероприятие за эпохальную историю. Для понимания: представьте себе кутузовский «Совет в Филях» и умножьте его на Новый Завет…
Любой эпизод борьбы колонистов с малочисленными британцами обложен Монбланом исторических исследований, придавлен сверху Эверестом художественной литературы и произведений поп-культуры. Кинокартину «Патриот» видели с Мелом Гибсоном? Исторической реальности и батального размаха битв при Камдене, Коупенсе, Гилфорд-Куртхауз и других – знаете сколько? Они с огромным запасом уложатся в сухие строчки донесений из боевых журналов корпусов генерала Тучкова и поляка Понятовского во время арьергардных боев на Старой Смоленской дороге 1812-го.
Повторюсь – с огромным запасом по числу погибших, раненых, награждённых за подвиги с обеих сторон. Таким же образом новорожденные американцы придумали небылицы об Отцах-Основателях. Даже сам термин очень поздний, р
