Те, кто нас щемит, клеймит, упрекает, учит жизни и кому мы мешаем самим фактом своего существования, новость, что в нынешнем году самые важные ценности намерены не только продвигать, но и защищать, встретили с раздражением, свойственным вечным проигравшим.
В мире, где правят постправда и ее самоназначенные присные, кардинально важно обозначить то, что невозможно купить, немыслимо обменять и что несбыточно уничтожить.
Указ о проведении Года семьи в России вышел в ноябре прошлого года. А спустя три недели, как будто в ответ, но на самом деле, конечно, вряд ли, Ватикан выступает со следующей инициативой: католическим священникам предлагается — пока только предлагается — давать церковные благословения однополым (общее название для любой композиции подобного человеческого дуэта) парам. Да, уточняет Святой престол, это не венчание, точнее, не вполне венчание, но, с другой стороны, «мы за инклюзию всех в лоне церкви».
То, что произошло с разницей в четыре недели, и есть максимально полная иллюстрация словосочетания «столкновение цивилизаций».
Мы видим поражение одних, молча наблюдающих за тем, как привычный им мир отношений и социального конструкта падает в пропасть, как и понимаем, что если бы не юридический запрет движения ЛГБТ* и беззастенчивой пропаганды на медийных площадках, за деньги или за интерес, всего того, что ведет к разрушению уважения к фундаментальным ценностям нашего общества, мы бы довольно быстро могли оказаться в схожей системе нравственных координат.
Торжествующий либерализм западного толка, которому не ставят никаких преград, привел к тому, что не только тело стало предметом потребления, но и чувства, не только вполне естественное желание любить и быть вместе с тем, кого любишь ты и кто любит тебя, теперь лишь товар в большом-пребольшом супермаркете, где торгуют эмоциями. Да и сама физиология обоих полов превратилась в магазинный артикул.
Когда, повинуясь дури, или пропаганде, или минутному капризу, можно сменить пол. И более того, с помощью юстиции (эвфемизм для словосочетания «репрессивный аппарат») этот выбор можно под страхом наказания заставить, скажем так, «терпеть». То есть быть толерантными, но против воли.
Каприз, или дурь, или пропаганда — но в результате все, что составляло прежде такую гордую собой западную цивилизацию, сегодня стало отходами.
Еще десять лет назад, когда французский президент Олланд, отрабатывая спонсорскую поддержку богача — и подозреваемого в педофилии гомосексуалиста Пьера Берже, пропихивал через парламент закон о легализации однополых браков, на улицы страны выходили сотни тысяч тех, кто понимал, чем все эти игры в «толерантность» и ложно понимаемую «инклюзию» окончатся.
Сегодня же новость из Ватикана, ломающая устои цивилизации, прошла практически незамеченной.
Те шумные несогласные все понимали правильно. Игры агрессивного, обиженного на жизнь, обнесенного счастьем меньшинства, привели (там, где на вопрос «свету ли провалиться или вот мне чаю не пить? — отвечают: «свету провалиться, а чтоб мне чай всегда пить») к снятию всех ограничений и ограничителей.
Там в приказном порядке, по-военному, отменены женщины, мужчины и, конечно же, дети. Потому что дети (когда-то плод радости мамы и папы, их совместного счастья и в некотором смысле — залог бессмертия, поскольку род будет продолжен) точно так же стали предметом потребления. А если дети превратились в товар, который можно купить в супермаркете глобалистов, стало быть, родительство из возможности, жизненных обстоятельств, любви стало придуманным продвиженцами повесточки правом.
Если продвиженцы сумели охмурить даже высших прелатов католической церкви, которые — в прямом смысле слова — обменяли первородство (библейские догматы) на «чечевичную похлебку» (положительный пиар), то нам абсолютно понятно, с чем и с кем мы ведем идеологическое противостояние.
Мы, разумеется, видим ту, западную либерально-глобалистскую парадигму. Сегодня — да, рекомендовано «радужные» пары благословлять, а не венчать, и не в главном приходе храма, а в боковом. Но дайте только срок — и вы увидите, что благословение станет обязательным, превратившись в полноценное венчание, что именно этот вектор на «гендерное разнообразие» станет центральным, что именно подобные отношения уже не просто привычны, но и по большому счету практически единственные социально одобряемые. Только такого рода связи государство поддерживает финансово, а власть — политически. Кто не знает, как это работает, может поинтересоваться последними назначениями в кабмин все той же Франции.
Если в нашем традиционном представлении все начинается с любви мужчины и женщины, то там, на Западе, все начинается с «инклюзии», не аплодировать которой нельзя — под страхом судебного преследования. И это — отнюдь не сиквел оруэлловской утопии «1984», а вполне себе реальный либерально-глобалистский 2024-й.
Защищая традиционную семью, родню, любимых, женщин, мужчин, мы на самом деле защищаем не только нашу страну и нас самих, мы защищаем наших детей. И не от придуманных «прав» и таких же химерических «свобод», а от хаоса, страха, ужаса и ада, когда «все позволено» и все разрешено. Мы защищаем право на норму, на жизнь в критериях нормы и на право быть настоящими. Мужчинами и женщинами.
Год семьи нам дан, чтобы понять: даже норма сегодня нуждается в нашей защите.
* Экстремистская организация, запрещенная в России.
Елена Караева
