Либерализм vs свобода?
Для русского сознания свобода — состояние. Либерализм же декларирует необходимость процесса освобождения, в том числе от старой обременяющей идентичности. Субъект из одного состояния переходит в другое редко одномоментно. Сначала старая идентичность размывается. Человек и общество с размытой идентичностью неизбежно ослабляют свою субъектность. Тот же, кто слабо субъектен, теряет волю и перестаёт быть свободным. Кто знает, каких вирусов и инфекций ему надует из «окон Овертона»? В тисках этого парадокса высок риск попадания в «муравьиную мельницу», или — «карусель смерти».
Эту коллизию чутко уловил Иван IV Грозный. Либерализм Просвещения так или иначе был связан с феноменом протестантизма. Мартин Лютер считал волю человека бесконечно малой от абсолютной свободной воли Бога. Свобода воли человека, с его точки зрения, — иллюзия, она проявляется лишь по отношению к тем, кто стоит ниже человека на лестнице существ. От зла воля не может удержать человека, его спасение — лишь вера (тезис «оправдания верою»). В Послании Яну Роките Иван Грозный, напротив, указывал, что спасение в свободной воле человека, в его «самовластии». «Самовластие» у него — понятие, противоположное «самоволию». «Самовластие» — возможность распоряжаться собой, свобода, а «самоволие» — способность уклоняться от «истинного пути». Царь этот, разумеется, не был кротким зайчиком, но в ряду европейских и османских правителей-современников тянет на роль мальчика из церковного хора. Его возмутила Варфоломеевская ночь, и он давал убежище в Москве беглым протестантам и католикам. На российских ток-шоу носители либеральных идей нередко обличают «традиционалистов» в любви к «самому страшному тирану всех времён и народов» и, следовательно, в апологии «традиционно присущего» посконной русской ментальности преклонения перед тиранами.
Каринэ Александровна Геворгян
Полная версия статьи:
#война_и_мiръ
__
📱 Институт Русской Политической Культуры (ИнРПК)
