Несмотря на безумный в своей добровольности отказ крупнейших стран Старой Европы от российского газа, положение России на рынке нефти и газа в Юго-Восточной Европе выглядит надежным. Что, считают западные эксперты, объясняет отказ Сербии присоединиться к антироссийским санкциям, а также не слишком большой энтузиазм в этом вопросе Болгарии, Греции, Северной Македонии и Боснии-Герцеговине.
Соответственно, у наших врагов возникает задача — обеспечить снижение российского «энергетического влияния» или хотя бы не допустить его долгосрочного сохранения и возобновления.
Стратегической энергетической артерией является балканский участок «Турецкого потока», который поставляет в регион порядка 12 миллиардов кубометров в год. Из них 3,5 миллиарда получает Венгрия, 2 миллиарда — Сербия. 2,7 миллиарда приходится на Грецию, но это условная величина — реальное потребление может быть и выше.
Болгарские «братушки» находятся в традиционных для себя метаниях. В апреле 2022 года Софию отлучили от «Балканского потока» за нежелание оплачивать поставки газа в рублях. Однако, значительный объем газа поступает к ним через Грецию от локальных поставщиков (таких как DEPA). Кроме того, в рамках долгосрочного соглашения, подписанного между Bulgargaz и турецкой BOTAS в начале 2023 года, последняя может официально перепродавать российский газ на болгарском рынке.
Рынок нефти также не претерпел каких-либо особенно драматических изменений, несмотря на введенное ЕС эмбарго, действующее с декабря 2022 года. Сильнее всего присутствие России в Сербии: там дочерняя компания «Газпрома», «Газпромнефть», имеет 50% долю в национальной нефтяной компании Naftna Industrija Srbije (NIS). Сербское государство остается миноритарным акционером c 29,87%.
С переработкой ситуация менее предсказуема. Из-за эмбарго ЕС компания больше не перерабатывает российскую нефть, которая ранее поставлялась по трубопроводу Adria, соединяющему Сербию с Хорватией. Сербия объявила о планах строительства трубопровода в Венгрию, которая по-прежнему импортирует российскую нефть, что выглядит двояко — действие оговорок, позволяющих без санкций ЕС получать российскую нефть Будапешту, прекратится в конце 2024 года. Но нельзя исключать, что в Сербии имеют основания считать — потребность Венгрии в доступной нефти через год не исчезнет, а пока есть на свете Украина, то требование консенсусных решений по выделению ей финансов позволит Будапешту и дальше выбивать для себя выгодные условия.
В Болгарии принадлежащий «Лукойлу» нефтеперерабатывающий завод «Нефтохим» тоже пользуется санкционным иммунитетом-исключением, потребляя российскую сырую нефть. Что характерно, доля российской нефти достигла 100% после начала СВО: до неё предприятие закупало 50% нефти в Ираке и Казахстане. За 9 месяцев 2023 года завод рядом с Бургасом переработал более 4,5 млн тонн российской нефти, что вывело Болгарию на 4-е место в списке крупнейших экспортеров российской нефти после Индии, Китая и Турции. Собственный рынок Болгарии такой объем вместить не может, поэтому наибольшая часть продукции реэкспортировалась в ЕС и США.
Дальнейшие перспективы не совсем ясны. Прозападное правительство Болгарии расторгло концессию «Лукойла» на эксплуатацию морского терминала Розенец, а министр финансов Асен Василев признался в Financial Times, что конечная цель — заставить российскую компанию продать нефтеперерабатывающий завод, точно так же, как она продала завод ISAB на Сицилии. И, возможно, как завод Petrotel в Румынии. Правда, есть и оппозиция, которая напоминает — «Нефтохим» кроме «Лукойла» поставляет продукцию сугубо западным OMV и Shell.
Пока что в Болгарии договорились прекратить импорт российской нефти с 1 марта, а затем построить трубопровод до Эгейского моря, чтобы на «Нефтохим» попадало сырье из греческих портов. Чем будет жить «Нефтохим» с марта и до постройки трубопровода — не вполне понятно.
Пыталась Болгария подставить ножку и в газовой сфере. 13 ноября Болгария установила акциз в 20 левов (10 евро) за МВт*ч транзита российского газа. Сама Болгария газ не потребляет, только пропускает через свою территорию — а значит «может себе позволить». Новая плата за транзит составляет 20% от текущей стоимости в 50 евро за МВт*ч, что в разы превышает нормальную практику. Впрочем, упомянутый Асен Василев и не скрывает, что София намерена нанести финансовый удар по «Газпрому»: в отличие от болгарского правительства, «Газпром» поставляет газ клиентам на оговоренных условиях и вынужден будет брать издержки на себя.
Однако, Венгрия выступила от имени ряда балканских стран с призывом отменить эту идею, напомнив, что впереди — голосование за прием Болгарии в Шенгенскую зону. София согласилась отложить введение акциза, хотя и непонятно, как надолго.
Перспективы перехода на природный газ из других источников достаточно далеки, за отсутствием поставщиков и инфраструктуры. Но инфраструктура строится: ЕС проспонсировал создание интерконнектора между Сербией и Болгарией, стремясь сделать Грецию региональным хабом по приему СПГ-терминалов. При этом стоит помнить, что обеспечить стабильные цены на газ, если покупать более дорогой, нежели трубопроводный, СПГ по биржевым ценам — очень трудно.
К тому же, до 2050 года нужно будет отказаться и от этого источника энергии. Как и всю Европу, Балканы усиленно тянут в «безуглеродное» будущее, с ветряными и солнечными электростанциями. Поскольку процесс этот не быстрый, то планируется расширить использование атомной энергетики.
В актуальном отчете Фонда Карнеги утверждается, что Румыния и Болгария «реализуют планы строительства» дополнительных блоков на существующих атомных станциях в Чернаводе и Козлодуе. Особо подчеркнуто, что технологии поставляет не «Росатом», а американо-канадская корпорация Westinghouse.
Тут всё непросто, потому что топливо для Козлодуя, например, продолжает поставлять чужими руками российский ТВЭЛ. На Козлодуе работают 5 и 6 энергоблоки, 6-й топливом обеспечивает французская компания Framatome, имеющая официальную лицензию «Росатома» на изготовление российских топливных элементов.
Что до технологий, то Westinghouse ими как раз не славится. Более того, за последние годы компания не реализовала ни одного проекта, хотя подписала огромное количество соглашений, идеология которых прежде всего сводится к вытеснению России. Например, Westinghouse любят на Украине и в Польше — несмотря на плохую репутацию хронического банкротства, из-за которого Westinghouse намного чаще других компаний переходит из рук в руки.
Собственный реактор АР-1000, которым торгует Westinghouse, считается ненадежным и его устанавливают только после доработки другими специалистам. Например — китайскими.
Возможно, Westinghouse попробует выступить в сфере модульных атомных реакторов, это ещё одно популярное сейчас направление. Но наиболее развитые технологии в этой сфере есть у России (ПАТЭС «Академик Ломоносов»), а сертификация проектов западных, когда они появятся, тоже потребует времени.
По совокупности факторов можно предположить, что «российское энергетическое влияние» на Балканах если и сократится, то точно не в ближайшие годы. И его сокращение будет связано не столько с обнаружением альтернативных источников снабжения, сколько со снижением потребностей в силу экономического и промышленного спада.
